Подписывайтесь на нас в YouTube и социальных сетях:

ФОНД ПРЕЗИДЕНТСКИХ ГРАНТОВ и РОО ВолгУНКЦ РСИ

приглашают в проект

"Школа ТОСовского самоуправления"

… И шесть мешков уральской земли.


Подготовлено для газет «Волгоградская правда» и «Уральский рабочий» (Екатеринбург).

Никто ни о чем и не узнал бы, кабы заместитель главы администрации Нового Рогачика Иван Барановский не отправился накануне Дня Победы посмотреть, в каком состоянии памятники погибшим во время Сталинградской битвы. Их, этих памятников, вокруг Волгограда много. Так много, что оторопь берет. Один из них – братская могила возле некогда существовавшего хутора Дубинино. Два десятка верст от Нового Рогачика, ныне гордо именуемого городским поселением. Пока властям не приходила в голову идея укрупнения хозяйств и дубининцы как население существовали в природе, за тамошний памятник, под которым покоятся триста двадцать три солдата, можно было не бояться. В этих местах народу не нужно объяснять, что такое Великая Отечественная война в целом и Сталинград в частности. А вот когда хутор исчез не только с карты, но и с самой земли, ухаживать за братской могилой стало некому. Новорогачинцы, конечно, не забывали наведываться сюда, но все больше к празднику, к 9 мая. И то, если погода позволит. По бездорожью не наездишься. В прошлом году прошел слух, будто приезжал кто-то с Урала, предлагал поставить новый памятник, и даже проект согласовывался, но кто это был и что предлагалось, никто толком не знал.

Можно представить, каково же было удивление зама главы Нового Рогачика, когда посреди безлюдного мелкосопочника, то тут то там принаряженного только что проклюнувшимися тюльпанами, он увидел совершенно новый памятник. А возле него – нескольких крепких мужиков с лопатами. А чуть в стороне – микроавтобус с чужими номерами. А еще кострище, непонятно с чем мешки, махина переносного генератора и еще куча всего, что обычно возят с собой туристы.

- Бог в помощь! А вы кто?

- Мы из Екатеринбурга. Бабушкины.

- ?

- Вот памятник поставили. Да вы не волнуйтесь, о том, что мы здесь, знают и в Волгограде, и в Россошках*.

- Да я и не волнуюсь, - пришел в себя поначалу опешивший зам. Просто неожиданно все как-то. Вы…Урал…этот памятник…

- Мой дед здесь лежит, - кивнул в сторону братской могилы плотный мужчина средних лет, до того представившийся  Игорем Бабушкиным. - А это наша семья. Мой отец, дядя, брат, еще брат, только моей жены. Можно сказать, семейный подряд, - скупо усмехнулся Бабушкин-младший.

Через час взъерошенный Барановский вихрем влетел в кабинет знакомого журналиста.

- Быстро собирайся! Поедем в Дубинино.

- Что, в тамошней глуши произошло нечто сенсационное?

- Люди там произошли нормальные! Понимаешь, нор-маль-ны-е! Да быстрее ты, не копайся! Они сегодня вечером уже домой уезжают, на Урал.

- Куда?!

- На Урал. В Екатеринбург. А, черт, чуть не забыл. Надо Толику Загаину позвонить, чтобы он тоже в Дубинино подрулил.

- А Толик-то тут при чем?

- При всем! Наследство получать.

- Чего?

- Все, поехали. По дороге расскажу.

Рассказ получился долгим…

 

…Когда Иван Бабушкин уходил на войну, у него дома оставались жена и трое сыновей. Трое крепких дубков. Виктор, Анатолий и Валентин. Наверное, прежде всего о них и думал рядовой боец Красной Армии в эшелоне, медленно отходившем от свердловского вокзала. О них да еще о своей ненаглядной Евдокии, которой ох как несладко придется одной с тремя ребятишками. А еще, наверное, представлял себе, как вернется домой, обязательно живой и невредимый, потому что ни один человек в здравом уме не отправляется на фронт за смертью. Только за жизнью и за победой! Он, как и миллионы его соотечественников ненавидел гадов фашистов и гнал от  себя мысль, что война может докатиться до его дома. И пускай только кто-нибудь попробует упрекнуть меня в излишней журналистской фантазии. Я даже не допускаю, что Иван Бабушкин так думал. Я знаю. Доказательством тому – полтора года, отпущенных солдату судьбой. Он вместе со всеми из последних сил цеплялся за каждый метр земли, когда армия отступала к Волге, насмерть стоял в Сталинграде и погиб в бою, когда врага погнали на запад. Произошло это 13 января 1943 года, неподалеку от питомника, в котором в довоенное время выращивали саженцы деревьев.

Похоронили Ивана Бабушкина вместе с двумя его однополчанами. Спустя десять лет останки трех бойцов были перенесены в братскую могилу рядом с хутором Дубинино, о чем есть соответствующие записи с перечислением фамилий и званий.

Вот только семья ничего об этом не знала! Была похоронка. Было известно, что Иван Константинович сложил свою голову где-то под Сталинградом. Но где именно?!

Многие годы Анатолий, ставший профессиональным военным, как он сам сейчас говорит, в память об отце, по самым разным каналам пытался выяснить место захоронения, чтобы было куда приехать, поклониться, да просто помолчать. Бесполезно. «Не значится», «Неизвестно», Данных нет»…

Помог Интернет. Год назад Игорь, сын Анатолия Ивановича, в поисках могилы деда забрел на сайт ОБД «Мемориал». И нашел! Волгоградская область…Городищенский район…хутор Дубинино…

Сборы были недолгими. Через несколько дней отец с сыном стояли перед оградой скромного памятника.

Кому первому пришла в голову мысль поставить новый мемориальный знак, старшему Бабушкину или младшему, не столь важно. Важно то, что такое решение было принято.  Можно представить изумление наших чиновников, к которым пожаловали уральцы – нет, не денег просить, а всего лишь получить разрешение и согласовать проект. Потому что построить памятник Бабушкины намеревались на собственные средства.

Сразу предвижу сакраментальное:

- Ну конечно, если они миллионеры!..

Никакие Бабушкины не миллионеры. Да, Игорь возглавляет энергетическую компанию, но он не владелец «заводов, газет, пароходов». И лишних денег, которые можно потратить не глядя, в семье нет. Зато есть друзья. А они, едва узнав о том, что Игорь взял на себя ответственность за реставрацию надгробия братской могилы, тут же бросились на помощь. Они искали и находили предприятия, где можно было купить материалы для будущего памятника без наценки, по себестоимости. Вы можете себе представить, сколько стоит знаменитый на весь мир уральский мрамор? Или исецкий гранит? Лучше не представлять, чтобы не хвататься за сердце. А на меньшее Бабушкины были не согласны. Кто-то из знакомых посоветовал созвониться с волгоградским предпринимателем Сергеем Шубниковым, который «обязательно поможет».

И точно! Сергею и его коллеге Дмитрию Семенко даже не пришлось ничего особенно и разъяснять. Песок понадобится? Привезем! Генератор нужен? Доставим!

Основная же работа велась в Екатеринбурге. Здесь мастера резали и шлифовали черный мрамор, изготавливали монумент, собирали тяжелые чугунные цепи. Тут же заготавливалась опалубка для бетонного основания. В общем, делалось максимум возможного, чтобы на месте осталась только установка.

После двадцатого апреля из столицы Урала выехал микроавтобус, в котором находилась мужская половина семьи Бабушкиных.  А за ним следовал длинномерный КАМаЗ, доверху груженый деталями будущего памятника. Рядом с заботливо упакованными мраморными плитами стояли шесть мешков с землей. Зачем? Об этом чуть позже. А пока предстояло проехать 1800 километров. Чепуха. Полстраны…

***

Бабушкины рассчитывали установить памятник за пять дней, а справились за три. Волгоградцы Сергей Шубников и Дмитрий Семенко, как и обещали, доставили на место кран и генератор, привезли песок. Все вовремя, ни минуты задержки. Работа шла от зари до зари. Нужно было еще и в Россошки съездить, чтобы сверить списки погибших и утрясти все формальности. Везде успели. Разве что стелы не установили. Граверные работы – процесс не быстрый. Но к 22 июня будут установлены и они, с фамилиями всех трехсот двадцати трех павших. И вот тогда мы увидим комплекс целиком, полностью завершенным. Но и 28 апреля, в тот день, когда уральцев увидел Иван Барановский, памятник не мог не впечатлять.

Часам к семи вечера Бабушкины начали собираться в дорогу. Появилась возможность познакомиться с каждым из них поближе.

Братья Анатолий Иванович и Валентин Иванович. Сыновья погибшего в сорок третьем солдата. Игорь и Вячеслав. Внуки. И единственный человек, не носящий фамилии Бабушкин. Андрей Роледер. Брат жены Игоря. Но такой же член семьи, как и все остальные.

Честно признаюсь, едва ли не впервые за длинную журналистскую жизнь я не знала, с чего начать разговор. С вопроса о том, что сподвигло Бабушкиных на установку памятника? Идиотизм. Здесь лежит их отец и дед. И этим все сказано. А высокопарная словесная шелуха и есть шелуха. Сколько стоит памятник? Идиотизм в квадрате. Такие люди, как Бабушкины, нигде и никогда об этом говорить не станут. Другие бы на их месте уж давно «намекнули» журналистам, мол, так и так, мы тут за свои деньги новый памятник устанавливаем, черкнули бы пару слов… Эти же приехали – и ни гу-гу. Так сказать, инкогнито из Екатеринбурга. Если бы Иван Барановский не решил посмотреть на дубининскую братскую могилу, то об уральцах мы вообще бы ничего не узнали.

И еще мешала неловкость. Как будто приехали к тебе гости и начали наводить порядок в твоем же доме. Да, конечно, поддерживать памятники в хорошем состоянии хлопотно и дорого. Даже новорогачинский мемориальный комплекс в честь Героя Советского Союза Николая Сердюкова, повторившего подвиг Александра Матросова, был отреставрирован только в прошлом году, после пятнадцати лет запустения. Что уж говорить о братской могиле возле исчезнувшего с лица земли хутора… И все равно неловко!

- А знаешь, мне стыдно, - полушепотом сказал Анатолий Загаин, примчавшийся к новому памятнику вскоре после звонка Барановского.

И вот тут от души отлегло. Хотя бы потому, что к разряду нормальных людей я с чистой совестью могу теперь отнести и Толика.

***

Фотографироваться наши гости согласились только после того, как умылись и переоделись. А пока народ подбирал место, куда удобнее встать, я обратила внимание на землю, в которую уже были высажены ирисы. Чернозем. Откуда в окрестностях Нового Рогачика может взяться чернозем?

- Это мы привезли, - объяснил Игорь. Шесть мешков уральской земли. Для деда.

- А в прошлом году, когда мы сюда приезжали, взяли вашей земли, - вступил в разговор Анатолий Иванович. – Рассыпали ее на могиле мамы, Евдокии Егоровны.

С ума сойти…

Жива Россия! И никуда она не денется, пока в ней есть Бабушкины!

***

Мы прощались несколько раз, потому что Анатолий Загаин, вступив, как сказал Иван Барановский, в наследство, все уточнял детали. Яму со строительным мусором закопать – раз. Сравнять бугры вокруг памятника – два. Покрасить цепь – три. Через три дня полить цветы (и делать это постоянно) – четыре. А еще пять, шесть…десять… В общем, работы хватит.

Кстати, Анатолий Васильевич Загаин  - не завхоз. Он председатель Ассоциации ТОС «Надежда Междуречья», куда входят двенадцать новорогачинских ТОСов, в том числе и его, загаиновский, ТОС «Синеоковский». Самый большой. В нем полторы тысячи человек.

Первого мая председатель везет к памятнику всех своих коллег. На субботник. Нужно убрать все до соринки. Да и председателям ТОСов неплохо увидеть «объект», которым теперь будут заниматься все.

- Ей-богу, с отказниками, если таковые найдутся, разговаривать перестану,- буркнул он вполголоса. – Не хочу перед Бабушкиными стыдиться.

Но ваш корреспондент эти слова услышал.

 

Людмила МИХАЙЛОВА.

 

Рп Новый Рогачик,

Городищенский район.

cv